Ринген растерялся и отступил назад, удивленно хлопая глазами. Как же это так? Он отправлял письмо магам Круга Девяти больше полумесяца назад, когда еще был жив господин Сайрес. Маги обещали помочь, но вот является это странное, определенно хищное существо и заявляет, что оно тут главное. Может, это Вемпари, Древний? Но у него нет крыльев и кожа не синяя. Ринген помнил, что, по слухам, вроде бы пропавший сын Сайреса был членом Круга, но ведь это же не он? Ринген не знал, потому что нанялся к князю помощником распорядителя всего полгода назад или около того, а ни обитатели замка, ни спивающийся хозяин о молодом Кайнаре не говорили…
Сквозь людскую толчею протиснулись двое бритоголовых мужчин в просторных зеленых штанах и куртках странного кроя, на вид по полсотни лет каждому. У одного из них болтался на шее серебряный медальон в виде рысьей лапы с крючковатыми когтями.
- Могу ли я узнать твое имя, господин? – неуверенно заглянул в желтые глаза распорядитель.
- Кайнар дин Сайрес Сериоли, Хранитель Равновесия. Ваш законный князь.
Повисла тишина. Она не просто звенела – она лопалась от собственной объемности. Разговоры стихли, а затем волной поднялись снова – «Кайнар! Кайнар вернулся!» Люди сдвинулись еще более плотным кольцом, стремясь разглядеть его поближе. В толчее кто-то наоборот, шарахнулся прочь, взвизгнул женский голос. Ринген разглядывал химера во все глаза, но и он переступал с ноги на ногу.
И тут вперед выдвинулись двое монахов, одетых в обычные для их братства темно-зеленые штаны и куртки.:
- Гоните прочь это порождение демонов! Назваться можно чьим угодно именем! Разве это человек? Только милостивая длань Богини укроет вас! А лживые древние демоны, которых вы почитаете за богов, превращают людей в зверей!
Люди зароптали, кое-кто угрожающе надвинулся на химера. Тот оставался невозмутим, как скала, хотя зверски ныла спина и саднили руки.
- Ну, и многих ли оставшихся за стенами крепости укрыла длань твоей Богини? – чуть шевельнул ухом Кайнар, изображая любопытство. – Если бы я не пришел – мертвы оказались бы все.
Толпа тут же одобрительно зашумела, качнулась в другую сторону. Кто-то плюнул монахам в спину.
Адепты не растерялись и заняли круговую оборону.
- Кому вы верите, люди? – с выражением мировой скорби на лицах хором вопросили они. – Когтистому, клыкастому, даже не похожему на человека, не то, что на сына покойного князя! Кто знает, из какой дыры он вылез и что у него на уме? Прогнать-то тварей он прогнал, но он примется за вас сам! Перегрызет ваших детей! Морф, принявший похожее обличье и пришедший дурить ваши головы. И вы ему верите?!
По толпе пронесся гул негодования. В самом деле, а вдруг это точно морф, чудо-юдо непонятное? Променяешь еще шило на мыло… Ринген растерянно молчал, комкая в руках полу кафтана. Химер только переступил с ноги на ногу, но остался стоять, как стоял. Только снял с шеи свой Хранительский медальон и на вытянутой руке показал его собравшимся. Цепочка покачивалась на кончике когтя, золотой кругляш то и дело проворачивался на ней и разбрасывал яркие блики.
- Подделка! – тут же вынес вердикт старший монах.
Цепочка соскользнула с когтя. Амулет тяжело шлепнулся в пыль.
- А ты попробуй подними.
Гудение толпы прекратилось, снова воцарилась тишина. Только на сей раз она была полна пристального внимания – затаив дыхание, собравшиеся ожидали исхода этого поединка. Где-то сзади послышался гулкий голос: «А ну, покажите мне этого Кайнара!». Какой-то человек пытался протиснуться сквозь плотное людское сборище, но его не очень-то и пустили. Зато черный пес просунул меж чьих-то ног свою любопытную морду, огрызаясь на любую попытку себя прогнать.
Никто и знать не знал, видеть не видел, что Кайнара под доспехами колотит крупная нервная дрожь. Ему стоило больших трудов хранить на лице почти совершенную безмятежность.
Старший бритоголовый сначала фыркнул и скрестил на груди жилистые крупные руки, всем своим видом давая понять, что не будет поддаваться на провокации всяческой нечисти.
- Да как ты смеешь, тварь?! – взвился его сподвижник, такой же лысый и тощий как жердь. А народ уже похихикивал – ох и храбры же доблестные служители Мелетиды! Задетый за живое монах фыркнул еще раз, шагнул вперед, наклоняясь, и быстро схватил медальон…
…Чтобы тут же с воплем отдернуть руку. Раздался треск, в воздухе запахло грозой. Амулет Хранителя вовсе не желал даваться в руки кому попало.
- Вот видите! – обличающее воздел обожженную кисть человек. – Видите, этот демон гнусно заколдовал побрякушку! Смерть ему! – он уже почти визжал от гнева. – Гоните прочь!
Люди молчали. Вот по рядам побежал шепоток, кто-то сплюнул: «магия, хильден ее!». Столпившиеся наособицу дружинники похватали было мечи, но глянули на облитого почти с ног до головы боевым железом Кайнара и отступились. Черный пес оглушительно гавкнул.
Химер дрожал все сильнее, однако по-прежнему не подавал виду. Пришлось крепче сжать лапой поводья коней, чтобы заставить себя не схватиться за рукоять меча. Начинать свой путь среди людей с бойни? Нет уж! Уезжать он тоже не собирался – а не то ата запрет его в лесу еще лет на пятьдесят, никак не меньше, да и уважать перестанет. Негоже.
- Доколе вы их слушать будете, люди? До нового нападения? Ну, уйду я, придут эти многоножки, - говорил Кайнар спокойным и уверенным тоном, но кто бы знал, чего ему это стоило. – А они помогать вам не станут, и драться с тварями не пойдут. За стенами отсидятся. Они ведь не очень радеют в помощи слабым.
- Богиня не приемлет слабаков и трусов! – возмущенно выкрикнул старший монах.
- Оно и видно.
Химер снова протянул руку, и медальон, как живой, сам прыгнул ему в ладонь с земли. Вернув его на шею, он окинул взглядом всех собравшихся:
- Служители Мелетиды считают вас стадом баранов, неужели же вам это нравится?
Обитатели крепости снова зароптали, и на сей раз их недовольство предназначалось вовсе не пришельцу.
- Закрой пасть, хильденово отродье! – рявкнул старший монах. Кайнар стиснул челюсти. Еще только рыка не хватало. Точно с дрекольем кинутся или наутек разбегутся.
Хотелось куда-нибудь присесть. А еще лучше снять железо и лечь. Но сначала вымыться. А то спина отваливается. И есть хочется… И желудок начинает отдаваться сверлящей болью, крови требует. М-да, а с этим-то что делать? После того, что произошло сейчас, такая просьба может обернуться взрывом. Кайнар еле стоял на ногах. Ринген так и стоял рядом, сочтя за благо попросту не вмешиваться в это дело, и выглядел весьма растерянным.
- А ну-ка, прекратили перепалку, мать вашу растудыть! – раздался зычный приказ. – Вопят как тетки базарные, ни дела, ни разумения! Вам что, мозги поотшибло?
К химеру, расталкивая сгрудившийся народ, пробрался невысокий грузный мужчина, тоже с ног до головы в броне, пускай и не столь дорогой. Полуседые волосы и борода были заплетены двумя короткими толстыми косами, маленькие колючие глазки прятались за круглыми щеками. Это был воевода Бран Крапива, отвечавший в неразберихе последних дней за порядок в войске. И к тому же, знавший княжеского отпрыска десять лет назад.
Он остановился прямо напротив химера, упер руки в боки. Долго и пристально разглядывал, будто хотел провертеть в нем дырку глазами. Кайнар ответил ему тем же. Солнце за время свары успело коснуться горных пиков Нар-Эрири на западе, на плато и замок потихоньку опускались сумерки.
- Что я сделал, когда поймал тебя в десять лет на горячем? Ты вместе с деревенскими мальчишками стащил пирог у жены кузнеца.
Такого Кайнар ну никак не ожидал и откровенно опешил.
Все. Кончился мой поход к людям. Сейчас придется на лошадь – и… Если из луков не подстрелят. А что я такого сотворил в десять лет?..
Кайнар честно попытался вспомнить. Вспомнить себя, этих людей, эти стены, силуэты гор, голоса, звуки, запахи, события… И ничего. Пустота. Ворочалось что-то смутное, стучалось из-за стен, но наружу лезла одна пещерная грязь с привкусом крови. Чем дальше, тем больше начало ломить виски возле рогов и затылок. Отчаянно не хотелось сознаваться в собственном бессилии, но в выжидательной и чуть ехидной тишине пришлось разлепить враз пересохшие губы и хрипло каркнуть:
- Прости… Не помню.
- Вот! Вот! – радостно подскочили монахи. – Настоящий князь сказал бы правду!
Толпа безмолвствовала, устав галдеть. Химер утек на шаг назад, поглаживая морду своего коня и готовясь в любой миг вскочить в седло. Колени подгибались. Рубашка и поддоспешник вымокли от пота.
Бран задумчиво пожевал сивый ус. Он-то видел и подмечал все: и прижатые к голове уши, и суженные зрачки, и то и дело выползающие когти, и готовность в любой миг сорваться с места. Да парень сам нас боится, сообразил воевода. Вооруженная до зубов нечисть – не испугалась бы, кинулась рвать. Кого здесь от кого защищать придется, вот еще вопрос.
- Помнится, ты все больше к книгам и волшебству тянулся, чем к ратному делу, а нынче вон какой молодец явился, аж даже вымахал на целую голову. Да и оружие с бронью не нашими кузнецами ковано…
- Оружие и доспехи ковали Вемпари, - тихо и бесцветно ответил Кайнар. – А магическое искусство при мне.
Монахи ехидно оскалились и забормотали что-то невнятное, но Крапива махнул на них рукой в латной рукавице и едва не сшиб их наземь походя. Они предпочли заткнуться и по-змеиному ускользнуть подальше. Прочие при слове «вемпари» потрясенно заахали.
- Стало быть, память потерял?
Кайнару оставалось только кивнуть и отступить еще на шаг ближе к лошадям. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше, из глубины начали подымать голову звериные инстинкты. Еще чуть, и губы поползут в стороны, обнажая в оскале клыки. Несомненно, Юдар, как всегда, где-то рядом и все слышит. И все расскажет отцу.
- А я вот твой медальончик помню, и как отец твой его забрать пытался, - воевода спрятал усмешку в усах. – Морф на твоем месте врать бы принялся, что он «помнит конечно». А ты правду сказал.
Химер молча оперся о лошадиную холку. Сил стоять самостоятельно уже не было. Он даже не сумел толком удивиться, когда здоровенный черный волкодав ужом пролез меж людьми и подбежал к нему, прижался к ноге теплым боком. Пахло от зверя не псиной, а огнем, металлом и змеиной чешуей.
- Слышали, олухи?! – рявкнул во всю глотку Бран. – У вас князь нынче есть, встречайте, как положено!
Кайнар вздрогнул и чуть не сполз в пыль – воврмя удержался. Молча стоявший рядом Ринген мгновенно встрепенулся. Пострадавших уже успела увести замковая челядь, так что перед воротами теперь толпились только любопытные. Какой-то мальчишка-конюх подскочил к новому хозяину забрать лошадей, и тиун повел гостя в замок. Сзади все еще слышались шепотки и шипение кое от кого.