оччень интересный отрывок

Угууу....Удачно получилось и с вемпари и остальными.)

Значит продолжение вывешу)

Семь лет спустя.

Каин погонял коня. Несмотря на то, что путь был изрядно сокращен Арками, животное устало и еле переставляло ноги, но честно пыталось послушаться поводьев. Нетерпеливый влюбленный по уши муж спешил к молодой жене, зная, что по всем срокам их первенец должен вот-вот родиться на свет. Поездка была дальней, и молодой маг соскучился настолько, что готов был освоить даже телепортацию, но увы - ни умений, ни силенок на такое пока не хватало.
Выбирая себе супругу, потомственный дворянин руководствовался отнюдь не соображениями родовитости и знатности второй половинки. По его мнению, любой род хорош, если он честен. Эольвин была девушкой из семьи хоть и не знатной, но честной. Большого Каину не было нужно.
Колонны виднелись уже так четко, что казалось - протяни руку и коснешься. С широкого наезженного тракта свернула тропинка, ведущая в лес. Ветви сомкнулись над головой, шелестя зеленым кружевом, копыта мягко топали по лесной подстилке… но лес этот больше походил на ухоженный парк. Сверни чуть севернее - и выйдешь прямиком к залитым солнцем теплым живым Колоннам, всегда ждущим своего Хранителя…
Каин сворачивать не стал. Он наконец, пустил усталую лошадь шагом, проехав еще чуть дальше. Деревья расступились, открывая взору небольшой ухоженный сад, в глубине которого стоял добротный двухэтажный особняк. Молодой отпрыск семейства Сериоли принципиально не желал жить в родовом замке, насмерть поругавшись с отцом семь лет назад.
Дом был светел и тих, косые лучи солнца полоскали его в себе, где-то невдалеке щебетали птицы. Но... как-то слишком тихо. Обычно Эольвин в такие погожие деньки старалась больше находиться на улице, сидеть у крыльца и рукодельничать, тихо напевая что-то, но сегодня ее не было ни видно, ни слышно. Хотя дверь не была заперта, и дом выглядел ухоженным.
Каин встревожился. Может, нездорова? В ее положении все может быть… Он спешился, набросив поводья на столбик на перилах веранды, отворил прозрачные двери в холл - никого, даже горничных, обычно суетящихся то здесь, то там с метелками, нет. На террасе - никого, в гостиной - тоже, в спальне образцовый порядок. Тут уже у него тревожно заныло в груди.
Зато с кухни доносился тихий перезвон, словно бы переставляемой посуды, и неясное не то тихое пение, не то мурлыканье. Там явно кто-то был, но кто - сказать было невозможно: голос был слишком тих, а шагов не было слышно и в помине.
Радостно и облегченно выдохнув, маг кинулся туда - как был, не снимая пропылившегося плаща и куртки. Пролетел по пустым светлым комнатам и замер в дверях на пороге.
Стол был накрыт праздничной вышитой скатертью и сервирован серебром - его доставали только по особым случаям. Что же могло случиться особого, пока отсутствовал хозяин дома, что сейчас на столе стыл неожиданный праздничный обед, изысканный и богатый?..
Эольвин стояла спиной к нему, в дальнем конце комнаты у других столов и что-то делала, слабый перезвон посуды доносился из-под ее пальцев, когда она тихо мурлыкала под нос странный мотив необычно тихим и слабым голосом:
- Не ходи, не гляди, не жди,
Я не твоя отныне.
Верить мне - мало толку,
Не грусти дорогой долгой
Не смотри назад с тоскою,
Не зови меня за собою...
- Что такое, радость моя? По какому поводу праздничный обед? Неужели меня так долго не было, что ты соскучилась?
Он, все еще терзаемый сомнениями, шагнул вперед, намереваясь ее обнять.
Женщина отступила чуть в сторону, нервным, но медленным движением приглаживая волосы с противоположной от Каина стороны, словно хотела начесать их на лицо, что-то спрятать... В глаза бросилось то, насколько рука была бледная.
- Садись лучше, - тихий мягкий голос, словно вытертый холодный бархат. - Не только я соскучилась за тобой, но и еще один... твой очень давний знакомый...
Каин насторожился, отступил, сел на стул с высокой спинкой. Стала вдруг понятной пустота и тишина, чутье, до того молчавшее, вдруг завопило во весь голос, и след чужой магии и воли стал заметен, как пленка прогорклого масла на чистой воде.
- Что случилось? - ровным и бесцветным голосом спросил он.
- Он предлагает тебе пойти к нему... Вернее, он тебя приглашает к себе. Я лишь передаю его волю... моей у меня уже нет. Прости, Каин, непутевую...
И медленно повернулась, поднимая опущенную голову. Левая сторона лица была вполне нормальной, только очень бледной и изнеможденной, с синяками под глазами и прорезавшимися морщинками. Правая же... ох, правая... не было ее. На Хранителя равновесия пусто и печально смотрела пустая глазница голого черепа.
Мир как будто перестал быть. Хранитель протянул к женщине руку, но так и не смог дотянуться, ладонь безвольно упала на колено. Сердце остановилось, дыхание прервалось на несколько долгих мгновений ставщих вечностью.
Потом он встал. И все тот же ровный спокойный голос произнес:
- Прах к праху. Дух к духу. Кость к кости. Плоть к плоти. Колесо повернется, Цепь Судьбы разорвется.
Пальцы быстро вычертили в воздухе сложный пасс, запуская заклятие.
Умертвие - женщина? - благодарно прикрыла оставшийся глаз и чуть-чуть улыбнулась. - Спасибо тебе... не верь тому, что будешь видеть...
Тело начало медленно оседать, рассыпаясь невесомым прахом, тут же покрывшим пол тонким серым слоем, а из безжизненной руки выпал маленький, собранный из тонких костяных пластинок, шарик. Покатился с легким стуком. Каин молча плюхнулся обратно на стул, а теперь сидел и смотрел на него, не понимая, что происходит. Эольвин мертва? И если мертва, то... А если нет? Тогда кукла? мыслей не было. Воздуха в легких тоже. Обратиться за советом к кому-то из старщих магов? Ну уж дудки, только не к этим снобам. Пойти самому? так и нарваться недолго. а вдруг там Эольвин?! Он ведь тоже не лыком шит, и маг не слабый, хоть и молодой.
Каин машинально подхватил со стола наполненный вином кубок и выпил залпом. Вкуса не ощутил никакого. Разве что пепла.
Постепенно вино разогнало оцепенение. Да как он смел, этот заигравшийся старк, вздумавший, что способен стать сродни Творцу?!? На место растерянности пришел гнев. Нет, даже скорее, ледяное бешенство. Он успокоился, нагнувшись, поднял безделушку с пола. Она морозила и покалывала кончики пальцев. он сморгнул, перестраивая зрение, и вгляделся в переплетение нитей наложенного на шарик закляться. Одноразовое портальное, в одну сторону, и для запуска достаточно раздавить артефакт в руке, окропив его кровью. Оригинально, надо сказать...
Каин помедлил. Все-таки, дураком он не был никогда, и сейчас вспоминал боевые и защитные приемы высшей магии. Собрать ауру в плотный, почти осязаемый кокон. Подвесить "на жест" и на кончики пальцев по паре десятков боевых заклинаний. коротко произнести формулу и сформировать на коконе Драконью Чешую - не слишком мощный, но действенный защитный прием.
Вздох. Блюститель Равновесия встал, даже не собираясь браться за меч - все равно бесполезно - и решительно сжал в ладони шарик, почувствовав лишь короткую острую боль в руке, да мгновенное ощущение смещения.
И тут же его взору предстала... стена. Вполне себе обыденная, не агрессивная, неровная, с потеками - видимо, все-таки естественная. А еще мокрая и поросшая слабо светящимся мхом. Зато стоило обернуться, как в лицо ощерилась темнота коридора. То ли дальше мха не было, то ли коридор делал крутой поворот, тем самым сильно урезая видимость - то можно было узнать только пройдя дальше.
Пришлось идти.. перед этим Каин предусмотрительно спустил с руки небольшой шарик холодного белого света - мох, это все-таки не освещение, и глаза у него были вовсе не кошачьи. Стояла ватная давящая на уши подземная тишина, только скрипели камушки под сапогами. Попутно он вслушивался в магический фон - все тихо, фон ровный. Коридор петлял, то разветвлялся, то сворачивал. то шел под уклон, уходя все глубже в недра подземья. Воздух становился холоднее, в нем появился запашок мертвечины.
Вскоре попалась и сама мертвечина - из-за угла неожиданно бесшумно выпрыгнуло, метя Хрнителю в лицо, некое подобие шестилапой собаки, скрещенной с ящером: облезшее, с выпирающими из-под тлеющей шкуры костями и длинными сухожилиями, связывающими остатки мышц. Но когти и зубы у него были внушительные...
Недолго думая, Каин прищелкнул пальцами, спуская на тварь заряд Тройного Лезвия, пропитанного Огнем. Заклинание ушло в пустоту, не причинив нежити вреда, но сама она, не долетев до жертвы каких-то трех пядей, развеялась и исчезла.
- Тьфу, хильден побери! - сплюнул Каин в сердцах. - Морок... Я идиот.
Однако, дальше он двинулся осторожнее, по-прежнему не зная, правильно ли идет, несмотря на то, что постоянно вчитывался в окружающее пространство, пытаясь уловить ауру некроманта. На него прыгали и кидались из засады еще раз пятнадцать, однако, каждая тварь оказывалась мороком, наваждением. Он успевал либо расшатать структуру морока и развеять его, либо просто увернуться и дождаться, когда оно само сдохнет. Становилось холодно, дыхание клубилось облачками пара. Иногда приходилось возвращаться из тупиков, и это только добавляло злости и заставляло ускорять шаг.
Из засады вылетела шестнадцатая тварь - тяжеловесная помесь медведя и незнамо кого - и тоже растаяла ошметками гнилостного тумана, стоило магу отшатнуться и ударить по структуре заклинания. зато вот когда из неприметного тупичка, в котором он даже кажется, побывал, метнулось две тени, каждая в полтора раза массивнее Каина.
Не то перезвери, не то недолюди - неясная помесь человека с тварями. Да и человека ли? Глядя на звериные тупомордые рыла и маленькие тусклые глазки в это сложно было поверить. Зато сноровка и сила, с которой молодого мага повалили наземь, заставили бы восхититься - не иначе как посмертно.

Что-то злорадно звякнуло, и Блюститель Равновесия почувствовал, как на нем появилось несколько килограмм лишнего веса в виде цепей и ошейника. И все бы ничего, и разметал бы взбешенный маг бы этих отрыжек природы как щенят, кабы не одно но - железо было хладным, не знавшим никогда огня, а потому быстро и надежно лишало такой жизненно важной вещи как магия.
Каина грубо вздернули на ноги. Он настолько опешил, что первые несколько мгновений не сопротивлялся. Но ужас и ошеломление быстро сменились яростью, придавшей ему сил. Он извернулся и впечатал кованый каблук в голень одного из ловцов. Тварь хрипло курлыкнула, дернувшись от боли, а вот вторая мгновенно огрела человека по затылку, вырубая быстро, но не безболезненно.
У Каина перед глазами расцвело небо в алмазах, он вскрикнул и мешком обвис в лапах слуг некроманта.
Твари перекурлыкнулись меж собой, одна из них подхватила чловека и забросила на плечо как мешок, после чего они вдвоем рысцой направились еще глубже, в главный магический зал где уже сидел, отбивая по подлокотнику вычурный ритм длинными тонкими пальцами сам некромант. Рядом с его тяжелым креслом с одной стороны был стол с фолиантами и рукописями. С другой, прямо на полу, съежившись, сидела женщина в каких-то драных лохмотьях, кажется. некогда бывших платьем. И тоже с ошейником.
Недолюди вволокли пленника в зал и замерли, ожидая нового приказа. Женщина подняла голову и ахнула. Мобиус встал и не глядя ее пнул. Наученная горьким опытом, та постаралась даже не всхлипнуть.
- Приведите это в чувство, - коротко бросил он тварям.
Каина встряхнули и дали по морде - не сильно, но достаточно ощутимо. Тот зашевелился и, помотав тяжелой головой, снова попытался высвободиться из хватки тварей – скорее из вредности, чем надеясь на успех. Перед глазами плясали цветные пятна, никак не желающие собираться в четкую картинку.
- А-а, вот и ты наконец, я уже заждался. Право слово, не слишком спешил ты домой к жене, - Мобиус подошел ближе, смыкая пальцы в замок и держа руки перед собой. - Может, чужая женщина и Блюстителя Равновесия целует слаще?
- Отпусти и увидишь! – бешенство сдавило молодому магу горло, мешая внятно говорить и трезво мыслить. – Наглость – второе счастье?
- Ну что же ты, только в гости и тут же буянить. Где твои манеры? И уважение к старшим заодно?
- Значит, то, как ты вломился в мой дом, считается хорошим воспитанием, Мобиус? Не знал, что старшие иногда бывают так плохо воспитаны!
Очень трудно сохранять дворянское достоинство, вися, как куль с мукой, на плече нелюдя. Железо раздражало, тело затекло, а волосы, растрепавшись и упав на лицо, мешали видеть.
- Разве я разрушил твой дом? - удивился Мобиус, кивая твари, чтобы та сбросила молодчика с плеча и вздернула на ноги. - Разве я хоть что-то в нем тронул? Разве я там вообще был? Именно я?
Некромант вздохнул. Происходящий фарс его забавлял. Злость мальчишки неожиданно льстила, словно показывая разницу между опытным магом и выскочкой.
- Такой молодой, такой импульсивный и наивный. Право слово, даже жаль, что ты не успеешь поумнеть.
Каина откровенно болтало из стороны в сторону, ноги подкашивались, но это все лучше, чем висеть мешком. Его взгляд заметался в поисках женщины, нашел, зацепился, и уже не мог оторваться, но слова некроманта неожиданно испугали.
- Ты не посмеешь! – выдохнул он, стараясь скрыть, как похолодело все внутри. – Я не верю, что ты самоубийца!
В ответ Мобиус просто подал знак своим амбалам, и те, легко взвалив пленника на плечи и понесли к широкому каменному… алтарю, не алтарю? Холодный камень был испещрен письменами и бороздками, по полу вокруг тоже вились какие-то узоры. По краям были вделаны скобы и крепления для цепей.
Пленника растянули на спине, туго перемотав цепями и закрепив их у основания каменного ложа. Мобиус обвел Хранителя изучающе-заинтересованным взглядом, задумчиво потирая подбородок.
-Хороший материал…
- Я из тебя материал сделаю, мразь ископаемая! – молодой маг уже почти рычал, стараясь, чтобы страх перерос в гнев. Липкая холодная жуть поднималась из живота, подбиралась к сердцу, заставляя его замирать. – Круг тебя в порошок сотрет!
Мобиус уже перестал слушать Каина, полностью погружаясь в свои мысли, по-стариковски начиная бормотать под нос, тереть руки…
Скрипнула дверь – два лохматых подмастерья вкатили широкий трехэтажный столик, на котором звенели скальпели, ножи, пилы, иглы, пинцеты, щипцы, и прочие колюще-рещуще-разделочные инструменты, а также бутылочки и стаканчики с порошками и жидкостями. Некромант злобно усмехнулся, кивая «ученикам», которые подхватили ножницы и принялись ловко срезать одежду с Хранителя Равновесия.
- Круг… Хранители… ничего страшного… - тихо ворчал Мобиус, мешая какую-то смесь в отдельном блюдце, - Никому нет дела до наглого выскочки. Даже Равен пером не пошевелит…
Мысли лихорадочно скакали, сердце глухо колотилось о ребра. Идиот, кругом идиот, дурень, осел! Если бы была хоть крупица силы или он попристальней изучал магическое искусство!... если бы.
А нежитью становиться не хотелось отчаянно, хоть Каин и понимал прекрасно, что именно такая участь его ожидает. Что из него сделают? Гуля? Слишком низкопробно для такого как Мобиус. Вурдалака? Дрейкара или шептуна?
Оставалось только молиться всем богам, каких знал.
Мобиус, наконец, закончил возню с раствором, один из амбалов подошел ближе, ухватывая лапами лицо Каина и открывая тому рот, чтобы некромант влил нужное зелье.
- Не волнуйся, - с издевательским сочувствием отозвался Хранитель Времени, - Ты почти ничего не почувствуешь…поначалу.
Зловещий смех раздался эхом по сводам зала…
Вкус был гадкий. Но выбора было всего два – или захлебнуться, ставя под угрозу не только Круг, но и мир и погибнуть донельзя нелепо, или проглотить и потом сдохнуть еще отвратительнее. Инстинкт самосохранения взял верх, и выбор был сделан в пользу второго. Вскоре Каин почувствовал, как отнимаются внутренности и постепенно немеет все тело. Перед глазами потемнело, но слух, увы, обострился до предела.
- Не смейте! – взявшийся ниоткуда женский визг заставил бы вздрогнуть, кабы это еще моглось.
-Заткнись! А не то язык вырву! – рявкнул некромант, выбирая прямой скальпель и поворачиваясь к Каину, - А вот что нам с тобой делать...? Храни-и-итель, как-никак. Это будет сложно – но тем интереснее….
Послышалось гулкое бормотание, тяжелая вязь заклинаний поднималась почти осязаемым коконом, постепенно замедляя время внутри него и скручивая магически токи. Острое лезвие скользнуло к руке Хранителя Равновесия, аккуратным и точным движением разрезая кожу на тыльной стороне ладони, затем на пальцах.
-Даа…человеческие руки порой так слабы, но ими можно сделать такое…, - усмехнулся Мобиус, косясь на плоское блюдо с выложенными на нем разнообразными звериными когтями и не забывая орудовать скальпелем.
- Не рой другому яму, - хрипло закаркал Каин, пытаясь изобразить саркастический смех. – Сам в нее попадешь. Я тебя и в виде нежити урою.

- Давай-давай, попробуй…вместе посмеемся, - усмехнулся некромант, присмотрев длинный саблевидный коготь и прикладывая его между вскрытых указательного и среднего пальцев. Кивнув самому себе, перехватил скальпель поудобнее, докапываясь до костей. Кровь текла медленно, энергетические путы потянулись с кончиков пальцев Мобиуса, вытягивая мелкие ниточки мышц, жил, сосудов, начиная их аккуратно перестраивать. Кости пальцев начинали увеличиваться и уплотняться, некромант не забывал добавлять в место превращения черно-белый порошок.
Боль прострелила руку раскаленной иглой, Каин, не удержавшись, взвыл. Отчаянно хотелось вырваться, но куда там. Чужая магия медленно и въедливо прогрызала его защитный кокон, усиливая принудительную метаморфозу, с языка сама собой неслась отборнейшая брань – грузчики в порту Мередиана и то ругаются пристойней. Каин очень надеялся, что у мучителя хотя бы завянут уши.
В ответ послышалось лишь довольное бормотание:
- Неужто больно, выродок? – поинтересовался Мобиус, пристраивая между частично сросшихся костей коготь и протягивая к нему систему жил, на подобии кошачьих. Сосуды и мышцы медленно обворачивали новый крупный палец, а некромант занялся оставшимися двумя, начиная их сращивать, примеряя коготь поменьше, - Ничего, потом заменим тебе кровь – эта погань даже упырей кормить не годится – и боль тебе будет не страшна….
В ответ послышалась очередная порция ругани, хриплого рычания и подвывания. Чем дальше продвигался в работе маг-отступник, тем реже слышалась от Хранителя внятная человеческая речь, и тем чаще - звериный вой боли и ужаса. От своего кокона ауры остались жалкие ошметки, чужая магия вгрызалась уже в самое душу. Сознание помутилось, заволакиваясь багровой пеленой, жалобно стонало и звенело тонкое хрупкое стекло, готовясь разлететься тысячами осколков….
- НЕ ДАМ!
Отчаянная попытка ухватиться хоть за что-нибудь. Хоть за что-то…
По бокам подскочили нелюди, навалив тяжелые лапы – на всякий случай. Мобиус раздраженно фыркнул, резким ментальным рывком ударив Каина по голове и возвращаясь к прерванному занятию.
Ментальный удар почти погасил сознание, выбив на его зеркале первую трещину, и восприятие помутнело, исказилось и навсегда потеряло абсолютную четкость. Еще немного – и личность блюстителя разлетится кровавыми ошметками. Но он вцепился в одну-единственную вещь, которую знал сейчас – свой Дар. И скрылся за ним, как за щитом.
Через полтора часа Мобиус, наконец, закончил левую руку. Конечно, пришлось повозиться с большим пальцем, ведь там не было места для когтя, но все же он добился своей цели. Рука превратилась в большую трехпалую лапу с втяжными саблевидными когтями. Пока, конечно, она выбивалась из общего вида, но это было только начало…
Подмастерья торопливо смыли кровь, опасливо поглядывая на изуродованную руку, забранную ровными швами и заплатами из неизвестной кожи, и уже начинающую чуть подрагивать. Некромант же обошел стол, увлекая за собой инструменты и потирая ладони:
-Самое главное – вторую руку сделать одинаковой, - усмехнулся он, снова перебирая инструменты.
Со второй рукой он справился быстрее – и Хранитель не мешал своими криками и дерганьем, и рука уже приноровилась…
А Каин впадал в отчаяние. Сознание все еще присутствовало, но он перестал реагировать на замечания и шуточки Мобиуса. Одна-единственная мысль сидела в голове очень крепко и четко – этот подонок – будущий мертвец.
Дело уже было к утру, когда некромант, наконец, оставил неподвижное тело и в бессилии повалился в кресло. Хранитель поддавался магии тяжелее, чем простые люди и животные, особенно долго пришлось мучиться с ногами. Хотя сейчас – ноги ли? - крепкие двупалые лапы с расширенной к низу стопой и плотной шкурой, снятой не то с щиторога, не то с молодого дракона. Также Мобиус «переделал» коленные и локтевые суставы, из-за чего они стали более крепкими и плотными, хотя и потеряли некоторую эластичность. Что ж, чем-то приходиться жертвовать.
Оставив пленника под присмотром охраны, некромант ушел из магического зала – даже ему требовался отдых.

Интерлюдия

Равен сложил крылья, вздохнул, чуть снизившись, покружил над родовым поместьем отца молодого Хранителя, усмехнулся каким-то своим мыслям и, вновь набрав высоту, поймал воздушный поток и понесся дальше на северо-запад. Там, оставив последний Небесный Город пустым парить в вышине облаков, обосновались в системе пещер неприступного горного кряжа Нар-Эрири последние остатки народа Вемпари.
То тут, то там над долинами и перешейками носились крылатые силуэты с голубой кожей и оперенными крыльями самых разных оттенков от угольно-черного до снежно-белого и коричнево-пестрого. Вемпари пытались обжиться на новом месте, привыкнуть к новому существованию почти отшельников.
Пролетая, озабоченный Равен мало с кем здоровался, отвечал на вопросы и пожелания резко или вовсе отмалчивался. Наконец, на одной из самых активных строек – это был дом для какой-то семейной пары с грудным ребенком – он не обнаружил Люциуса, младшего в уважаемом семействе Одронов.
Приземлившись на узкий каменный карниз равен махнул ему рукой, подзывая к себе.
Люциус быстро что-то сказал одному из помощников и поспешно подошел к Равену, коротко поклонившись:
-Приветствую, господин Каарис. Что-то случилось? – спросил он, почувствовав напряжение.
- Где твой брат? – без обиняков спросил Равен, нервно подергивая седоватыми уже крыльями. – Мне нужно с ним поговорить.
-Янос? Он где-то во внутренних залах, - Люциус указал рукой в сторону небольшого замка, врезанного в тело горы. Младший тревожно огляделся по сторонам, чуть замявшись, - Он сейчас…немного не в себе…еще не пришел в себя после…
- Я знаю, - оборвал его Равен. – И все понимаю Но у нас случилось кое-что посерьезней. Молодой Каин исчез.
Люциус вздрогнул, крылья понуро опустились:
-И…что же с ним? Вы же знаете…
- Я-то знаю, а вот Янос, похоже, нет. Скажи, он закончил меч?
-Я…я не знаю,…еще месяц назад он говорил, что закончил, но несколько дней назад он был в кузне – что-то доделывал…. Лучше вам у него самого спросить.
Поняв, что более внятного ответа от молодого вемпари не добьется, Равен-Ветряник махнул рукой и камнем ухнул с высокого карниза, только полы длинной туники затрепетали. Уже в падении он распахнул крылья и в три удара набрал высоту, разворачиваясь к замку.
Он довольно долго кружил над башенками и галереями, не находя знакомой понурой лохматой фигуры. В конце-концов, ему это надоело, он отыскал нужный балкон, нарочито громко приземлился, хлопая крыльями, и вошел в комнаты, принадлежащие Яносу прямо так – через окно.
Новоиспеченный Вождь не повел и ухом, продолжая сидеть в кресле, уперев руки на подлокотники и сложив на них голову. Золотая диадема перекосилась, плохо сдерживая длинные взъерошенные волосы, и едва не падала. Он напоминал большого нахохлившегося мрачного ворона.
Равен покачал головой, но все же заговорил:
- Янос, ты не мог бы уделить мне полчаса времени?
Янос поднял голову, вперивая стеклянный взгляд куда-то в сторону, запустил пальцы в свою черную гриву, стаскивая ажурную корону.
-Да, Равен.
Пожилой вемпари вздохнул. Это больно, когда погибают те, кого ты любишь, это очень больно. Но тому, кто стал Вождем, принимая на себя ответственность за весь народ, уже нельзя слишком сильно предаваться боли, а тем более, выставлять ее напоказ. Увы и ах, такова доля правителя. Юный Одрон или усвоит это, или сломается.
- Янос, ты закончил Похититель Душ?
Тот вздрогнул, таки выронив диадему. Встав, Янос поднял ее, положил на стол, кивнув в дальний угол, на длинный тщательно перемотанный черной лентой сверток. Черные крылья прижались к плечам, словно Вождь замерз, а на волосах, несмотря на возраст, уже пробивалась легкая седина.
Равен подошел к мечу, но не стал его касаться, только лишь глядя на оружие.
- Не знаю, что бы чувствовал твой отец, а мне стыдно.
Карие глаза подернулись красноватой дымкой, прогоняя безразличное выражение.
- Не вспоминай моего отца. - Недовольно отозвался Янос, видимо, все же обижаясь на него за выбор Вождя, - В конце концов, мы должны это сделать, ты знаешь.
- Юноша уже на алтаре, Янос. Тебе передать все то, что было высказано в адрес некроманта пополам с криками и воем? И боюсь, его сознание уже повреждено. Подумай, к чему это приведет… мы сломали жизнь человеку.
- Обратной дороги уже нет. И когда стоит выбор между судьбой одного человека и судьбой целого Народа… ты сам знаешь, куда склоняется чаша весов, - Янос прикрыл глаза, на мгновение опуская голову. Затем он выпрямился, подходя к свертку.
- Знаю. И все-таки, сволочи мы. Лично мне смотреть ему в глаза будет сложно… Если будет куда смотреть. Надеюсь, дело не дойдет до нежити…
-Раз тебя так мучает совесть – лети туда! Вытащи его с алтаря и лечи до одурения! – уже не выдержав, вскинулся Янос, и с кончиков перьев соскользнули голубые молнии, - И пусть этот мир лишиться единственной надежды!
- Заткнись, мальчишка! – гулко хлопнув крыльями, равен подлетел к Вождю и влепил тому оплеуху. Звонко и больно. – Надеюсь, он, заняв свое место, будет хоть чуть милосерднее тебя. И если твоя совесть спокойна, зная, ЧТО творит эта старая лысая крыса, мне тебя жаль.
Янос дернулся от удара, отступая назад – черные пряди упали на лицо, -глаза, ставшие из карих красными, бешено смотрели на Равена.
- Про свою совесть я не говорил ни слова – ты не можешь знать, спокойна она или нет, - ровным голосом ответил он, - И раз мы больше сделать ничего не можем – приходиться лишь ждать.
- Врешь, можем, - нехорошо усмехнулся старый Хранитель. – Чем меньше времени он проведет в катакомбах Мобиуса после «рождения», тем лучше. Так что ты возьмешь меч и выпустишь его так, чтобы он нашел хозяина. Лично ты. Прямо сейчас.
Янос хмыкнул, хотел было огрызнуться, но передумал. Хоть он и Вождь, но Равена больше слушают, чем его.
- Я к ЭТОМУ больше не прикоснусь! – категорично заявил он, отворачиваясь от свертка и хватаясь за виски, - Ты не представляешь, какая цена дана за это оружие….
- Знаю, оно для его рук, не для твоих. Но если он его не получит, все это затевалось зря.
Янос вздохнул, вытягивая руку. Сверток поднялся в воздух, завис,…на несколько секунд Вождь прикрыл глаза, перемещаясь на ментальном фоне со скоростью мыслей, а затем произнес короткое заклинание и сверток исчез.
- Достаточно? – чуть недовольно поинтересовался он.
- Да свершится воля Хозяина Колеса… - тихо проговорил Равен. – Я в Храм. Не буду мешать тебе, Вождь.
После чего официально поклонился и вышел.